"На веки вечные останутся шрамы". Это цитата из песни «Give Me a Sign» группы Breaking Benjamin. Если честно, заказчик держал в уме серию 4х09, но это не принципиально. заказчик
940 слов«Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде.» Слова слетают с губ легко и привычно, голос звучит спокойно и твёрдо, и лишь совсем немного – устало. Как будто это самый обычный арест и самое обычное дело. Нет, конечно, ни одно дело об убийстве нельзя назвать обычным, но ей не требуется объяснять себе самой, что она имеет в виду. Наручники защёлкиваются на тонких запястьях, обтянутых морщинистой, но ещё не старческой кожей. И с этим щелчком словно что-то обрывается внутри Кейт. Она замирает на миг, и хотя спустя один вздох она уже, как ни в чём не бывало, шагает вперёд, несильно, но настойчиво подталкивая вперёд задержанную, этот шаг делает уже не та детектив Беккет, которая десять минут назад вошла сюда с ордером на арест.
Дело Джоанны Беккет закрыто. Она продолжает называть его про себя именно так, хотя за последние годы это дело превратилось в дело Джоанны Беккет, Роя Монтгомери, Гарри Макалистера и многих других. Кейт захлопывает папку, перевязывает её лентой и медленно опускает на край рабочего стола, чтобы позже отнести в хранилище. Каждое движение даётся с трудом, как будто связь между мозгом и остальным телом нарушена. Беккет думает об этом отстранённо, с некоторым удивлением разглядывая собственную руку. Ей просто необходима огромная чашка кофе, но она продолжает сидеть на месте, не находя в себе желания совершать какие-либо действия. - Я подумал, что тебе не помешает выпить кофе, - словно прочитав её мысли, заявляет Рик Касл, возникая в поле её зрения с двумя кружками, и опускается на краешек её стола, едва не сев на папку с делом. Он беззаботно улыбается, однако во взгляде – ставшая уже привычной смесь заботы, тревоги и усталости. За последние три месяца он заметно постарел и осунулся, и Кейт прекрасно знает, что это всё её вина. Но сил на угрызения совести у неё тоже уже нет. - Спасибо, - роняет она, принимая из его рук чашку с кофе, и даже не вздрагивает, когда их пальцы соприкасаются. Слишком многое произошло за последнее время. Слишком многое изменилось. И теперь, когда убийцы её матери найдены и задержаны, все до одного, она уже не понимает, чего хочет от жизни. Ей кажется, что она просто ничего уже не хочет. Она делает глоток. Кофе совсем горячий и обжигает язык и горло, но ей всё равно. Возможно, она просто разучилась реагировать на боль. - Ты выглядишь усталой, Кейт, - напоминает о себе Касл. – Давай я отвезу тебя домой. Беккет поднимает голову, сталкиваясь с ним взглядом. Последний раз они действительно разговаривали, а не ругались или обсуждали детали расследования, ещё до разрыва. Когда Кейт ещё верила в то, что их отношения сильнее обстоятельств, сильнее её одержимости. Когда она ещё верила в то, что его присутствие в её постели может уберечь её от кошмаров и бессонницы. - Не стоит, я справлюсь сама, - отвечает она. Однако Рик, уже привыкший к её безразличию ко всему, что не касается непосредственно работы, молча берёт со спинки стула её куртку и выжидающе смотрит. Беккет, вздохнув, послушно встаёт, вдевает руки в подставленные рукава и первой идёт к выходу, не оглянувшись, чтобы проверить, следует ли Касл за ней. Когда он высаживает её из машины возле дома, Кейт не предлагает ему зайти, и Рик впервые за всё это решается задать вопрос: - Есть ли у нас ещё шанс - теперь, когда ты закрыла дело матери? Она не пытается сделать вид, будто не понимает, о чём он. Время их игр давно осталось позади, как, впрочем, и время откровенности. Сейчас они оба – открытые книги друг для друга, и, возможно, именно поэтому у Кейт больше нет желания о чём-либо с ним говорить. Но она всё же отвечает: - Мне нужно время, Рик, - чтобы мои раны затянулись, чтобы шрамы зажили. Чтобы прошлое стало прошлым. Ты должен понимать это сам. Он горько усмехается: - Да, конечно, понимаю. Точно так же, как и то, что звонка от тебя я могу не ждать. Она просто молчит, не видя необходимости в ответе. Какой в нём смысл, если всё и так предельно ясно? Касл кивает, она выходит из машины, и он уезжает.
Когда спустя месяц она звонит в его дверь, он действительно потрясён, но без слов отступает в сторону, пропуская её внутрь. Он не знает, как себя вести и чего ожидать от её прихода; не знает, рад ли ей или же хочет, на самом деле, выставить её обратно. Кейт проходит в квартиру, оглядывается по сторонам, выискивая изменения. Но их нет. За всё это время он так и не привык к мысли о том, что они расстались теперь уже навсегда. И подсознательно боится, что любая перестановка подтолкнёт его к принятию реальности - той реальности, которую он совсем не хочет не хочет принимать. Он уже собирается окликнуть её, чтобы спросить, какого чёрта она здесь забыла, - когда она сама оборачивается к нему. - Они не заживают, Рик, - тихо и почти жалобно говорит она, в миг становясь снова той самой Кейт, которую он так хорошо знал и искренне любил. И ему уже не нужны никакие ответы и пояснения; одной фразой она вернула всё на свои места. Касл шагает вперёд, заключает её в тесные объятия и что-то шепчет ей на ухо, гладит по волосам, пока она, захлёбываясь, плачет у него на плече. Он абсолютно уверен, что это первые слёзы, пролитые ею с тех пор, как они вместе снова вернулись к делу её матери. И хотя он всё ещё обижен на неё, всё ещё зол и знает, что имеет на это право, в глубине души он уже понимает, что простил ей всё – за эти самые слёзы, с которыми она пришла именно к нему, когда он уже и не ждал. - Они заживут, Кейт, - говорит он. – Они обязательно заживут, я обещаю. И чувствует плечом, как она доверчиво кивает.
заказчик
940 слов
н.з.
автор и заказчик
автор
Спасибо.
автор
автор